Атаман Волжского казачьего войска Иван Миронов: "Казачество — это состояние души"

Одной из причин "возрождения" темы российского казачества в этом году послужило обращение к ней президента России Дмитрия Медведева, который в феврале 2010 года подписал по данному вопросу сразу четыре указа. Теперь казаки будут подчиняться Министерству обороны РФ, а также активно интегрируются в государственную систему. По мнению многих экспертов, это вполне закономерный процесс, сопровождающий стремительную федеральную централизацию. Особенно показателен он для Приволжского федерального округа. Этим летом в Самаре впервые за 20 лет был выбран новый атаман Волжского казачьего войска, а буквально месяц назад прошло совещание Совета при президенте РФ по делам казачества.

Накануне проведения большого Казачьего Круга о настоящем и будущем волжского казачества корреспонденту ИА REGNUM Новости рассказали заместитель председателя правительства Самарской области, руководитель департамента по вопросам общественной безопасности, новый атаман Волжского казачьего войска Иван Миронов и его заместитель казачий полковник Александр Кудряшов.

ИА REGNUM: 19 октября прошло заседание Совета при президенте России по делам казачества. Событие довольно значимое для поволжского региона, учитывая и смену атамана и события связанные с казачеством на федеральном уровне. Как прошло заседание, и какие основные темы обсуждались?

Иван Миронов: Все темы, которые выносились на обсуждение, имели значение с точки зрения общей проблемы работы с казачеством на разных этапах по каким-то особым направлениям. То есть, до этого совет рассматривал вопросы работы с молодежью, вопросы физического воспитания, вопросы участия казаков в государственной жизни. А здесь встал вопрос: а как казачество готовит боевую смену, что для этого делается реально? И в первую очередь — на территории ПФО? Поэтому посмотрели конкретно, как призываются молодые казаки, какие есть проблемы и трудности, как они служат, чего добиваются, насколько эффективно работает система привлечения казачества к службе в армии. Но это был только один из вопросов. Наряду с этим рассмотрели и реализацию сельскохозяйственных проектов, участие в значимых национальных программах, подготовку и проведение масштабных специально-спортивных казачьих игр и прочее.

ИА REGNUM: Это все, скорее, задачи, стоящие перед Волжским войском. А были ли выявлены проблемы казачества, которые касаются не одного Поволжья, а всей России? На какой стадии сейчас находится процесс вовлечения казаков в государственную службу?

Иван Миронов: Есть блок проблем, который характерен для работы с молодежью на территории всей страны и для любого войска. Что касается Волжского войска, то здесь больше внимания мы уделили проблемам воспитания людей разных поколений. Мы начинали с анализа той работы, которая ведется на базе Духовно-просветительского центра при храме Кирилла и Мефодия, затем посмотрели уже другое поколение в 23-й бригаде. А насчет вовлечения казаков в государственную службу — это сейчас, пожалуй, одна из главных тем. Определенная часть казачества, так называемые реестровые казаки, берет на себя обязательства несения государственной службы.

Мы на данный момент определяемся, насколько в эту службу казаки вовлекаются и по каким направлениям. Конечно, сейчас сама нормативно-правовая база требует серьезной доработки, чтобы определить, как это должно быть. Также необходимо наладить прямой контакт с главами местных администраций, с областными властями, чтобы четко определиться, какие приоритетные направления работы с казачеством могут быть задействованы в том или ином регионе? А они могут быть различны. У нас выбор очень богатый, мы можем активно заниматься и природоохранной деятельностью, и несением службы по охране общественного порядка, и подготовкой и проведением мероприятий по военному призыву, по работе с молодежью, восстановлением исторических традиций и памятников. Главное — опыт есть.

ИА REGNUM: Еще одна инициатива президента России — это интеграция казачьих войск в общую систему Минобороны. Что это даст казакам, и так понятно: в первую очередь, это официально признанный статус, а значит, исчезновение обидного прозвища "ряженые", которым нередко награждают казаков в современном обществе. Кстати, форма одежды будет единая... Но как это повлияет на саму армию? Не будет ли армейский устав конфликтовать с казачьими традициями и укладом?

Иван Миронов: Ну, во-первых, казаки еще до призыва в армию должны иметь определенную подготовку на уровне кадетских классов или училищ. И у них уже есть представления о военной службе. Поэтому они ничем не отличаются от других военнослужащих с точки зрения требований. Единственное, что там мотивация другая. Ну, а на практике... Вот мы установили контакты с 23-й бригадой. Так там наоборот — на тех казаков, которые пришли туда служить, при обычных нагрузках дали еще и дополнительные, чтобы, так сказать, проверить их на прочность. Они с достоинством все выдержали. И на учениях, и на занятиях их "доставали" больше, чем других, но, тем не менее, выдержали. Нам очень важно, чтобы казаки, которые проходят сейчас службу, потом другим рассказывали. Поэтому необходим резерв, чтобы вести работу с молодежью еще до призыва. И подготовка поможет им быстрее адаптироваться и к военной среде, и потом к обычной мирной жизни. Поэтому вот над этим мы и будем ломать голову в первую очередь.

Александр Кудряшов: И еще один немаловажный момент. Чем казачьи военные подразделения исторически всегда славились, так это своеобразной круговой порукой: один за всех и все за одного. У нас зачастую матери боятся отдавать своих детей в армию, боятся дедовщины, боятся "межнациональных отношений" и боятся, что пошлют неизвестно куда, а там этого мальчишку отправят на убой. Вот как раз эти моменты в казачьих частях и не присутствуют. Нет дедовщины — есть братство, "межнациональных отношений" в принципе быть не может. Когда офицеры из числа тех же казаков, они трепетно относятся к каждому из своих подчиненных. То есть, казак никогда не станет пушечным мясом у своего командира. Потому что офицеру возвращаться потом в ту же станицу, что и подчиненным. Да и история показывает, что потери в казачьих частях по сравнению с другими всегда были минимальными.

ИА REGNUM: Государственная и военная служба пока хоть и в недалеком, но все же в будущем, а за счет чего казаки живут сейчас?

Иван Миронов: У нас есть несколько станиц, которые раньше сформировались. Сейчас они объединятся, будет создан один отдел Волжского казачьего войска с центром в Самаре. Это одно из организационных мероприятий. Если говорить о том, что сейчас происходит в округе, то тоже решаются организационные вопросы. Неделю назад я возвратился из Перми. Там проводили мероприятия по объединению нескольких казачьих подразделений в единое целое, и теперь в Пермском крае тоже создана серьезная казачья структура. Но самое главное, что сейчас идут процессы обсуждения и принятий устава. И если 20-го числа все пройдет нормально, то мы создадим себе нормативную основу жизни на дальнейшее. А в обычной жизни очень многие работают.

Александр Кудряшов: Во-первых, у нас существует несколько охранных предприятий, причем работаем на объектах самых разных форм собственности. И в этом плане мы хотели расширить свою деятельность. В Сызрани и Новокуйбышевске у нас уже действуют казачьи отряды содействия милиции. В Кинельском районе работает муниципальная служба казачьей безопасности "Барс", на которую, в основном, возложены вопросы охраны экологии. Мы занимаемся охраной объектов культурного наследия. По договору с компанией "Транснефть" мы выполняли ряд научно-изыскательских работ.

ИА REGNUM: Почти 20 лет волжским казачеством руководил атаман Борис Гусев. Это, можно сказать, целая эпоха. Как вы оцениваете этот период, каким вам досталось казачество?

Иван Миронов: Чтобы вы поняли мою позицию, скажу, что я до недавнего времени являлся одним из руководителей департамента по борьбе с терроризмом в центральном аппарате ФСБ. И там было подразделение, которое активно контачило с атаманами и казачьими войсками по всей территории. А в 1996 году мой первый начальник был назначен руководителем Управления казачьих войск Администрации президента РФ, генерал-лейтенант Семенов. После его ухода я продолжал интересоваться судьбой казачьего движения, и мне есть с чем сравнивать. Начиная с 1990-х годов, казачество пережило очень бурные процессы: от открывания всех дверей до полного забвения и равнодушия.

Для Волжского войска характерно, что оно тоже приняло участие во всех этих вопросах. Оно было и очень активным на начальном этапе, и разрослось очень сильно. Сейчас войско благодаря той работе, которая была проведена на территории округа, имеет довольно серьезную, устойчивую структуру в Саратове, Ульяновске, Нижнем Новгороде, Самаре. Конечно, если сейчас оценивать, наверное, не все удалось. Но, например, наиболее работоспособная служба экологической безопасности именно в Волжском казачьем войске. Так что не стоит посыпать голову пеплом. Заторможены, конечно, были решения многих вопросов на годы. И можно было раньше двигаться. Но с другой стороны, непростое время забвения само по себе отсеяло так называемых "ряженых", заинтересованных в собственной выгоде, а не делом казачества.

ИА REGNUM: О скандалах, связанных с Волжским казачеством и непосредственно — с именем атамана Бориса Гусева, написано и сказано много. До сих пор продолжают писать о его, скажем так, неординарных поступках. Вы это можете прокомментировать?

Иван Миронов: Я не идеализирую вообще людей в силу своей жизненной профессии. Я всегда отношусь с определенным сомнением. Но, с другой стороны, я знаю, что наши достоинства — это продолжение наших недостатков. И человек никогда не может быть кругленький как колобок, ровненький и розовенький со всех сторон. Человек — он разный. И вот тот же Борис Николаевич, когда он переживал то безразличие, то давление со стороны начальства, наглое, беззастенчивое... конечно, человек как отвечал? Примерно в том же плане.

ИА REGNUM: Обещаниями вывести казаков на Красную площадь...

Он отвечал. И сейчас брать как факт какие-то скандальные истории и решать, был прав или не прав был Гусев... Самое интересное, что история-то уже рассудила. Время прошло, а история-то уже, условно говоря, людей научила. Поэтому я еще раз хочу отметить его заслуги: и в сложное время он не устрашился, решал многие вопросы. Потом менялась ситуация, появилось много недоброжелателей, причем очень грамотных людей. Понимаете, сама идея казачества... нельзя сказать, что нравится широкому кругу людей, много кому это и не нужно. Но мы смотрим в будущее с оптимизмом.

ИА REGNUM: Практически все казаки пришли в казачество добровольно и основной причиной является желание сохранить семейные традиции. У многих богатая казачья родословная, исчисляющаяся не одним столетием. Не смущает, что у Вас-то, собственно, этого нет?

Иван Миронов: Пресса мне уже дала повод подумать на эту тему. Мои предки не в одном поколении жили в Сибири, в глухомани. Отец с 14 лет считался профессиональным охотником, потом воевал на фронте в Великую Отечественную. Но в боях под Москвой был сильно обморожен, а в Сибири после окончания войны начались осложнения. И вынуждены были для лечения переехать к бабушке в Казахстан. А она жила недалеко от города Талды-Курган, а это как раз один из центров пребывания семиреченских казаков. Поселились мы в станице Гавриловка непосредственно вместе с казаками. А чем, собственно, казаки от нас отличались? Только тем, что они находились на службе. Конечно, я считаю, что человек казачьего звания должен иметь свою историю, которой у меня нет. Но у меня есть рядом маленький пример. У меня жена — родовая казачка из Краснодарского края, из кубанских казаков. И для меня вот это дорого. Поэтому никакой убогости в своей биографии я не вижу. А казачество — это состояние души.

ИА REGNUM: А верхом ездите?

Иван Миронов: Нет. Боюсь, что с этим я уже опоздал. Возраст уже не тот.